В современном языкознании все более широкое распространение получает синхронно-сопоставительный метод. Зародившись еще в XIX веке, он приобретает все большую популярность, прежде всего, среди лингвистов женевской и пражской школ, в советском языкознании, во Франции, США и в других странах начиная с 30-х годов XX в. и, главным образом, в последние десятилетия. Роль сопоставительного изучения (англ., contrastive study или comparative descriptive study, и т. д.) языков особенно возрастает, в частности, в связи с широкими возможностями приложения его выводов в таких областях, как общий и машинный перевод, обучение иностранным языкам и др. Данное направление лингвистических исследований стимулируется и его связями с другими важными теоретическими проблемами языкознания, включая вопросы двуязычия и многоязычия и языковых контактов.

Синхронно-сопоставительный метод направлен на установление совпадений и различий в языковых структурах, рассматриваемых с позиций не развития, а функционирования, то есть в плане синхронии, причем сопоставляться могут языки, относящиеся к любым языковым семьям и любым историческим периодам. Фактически внимание исследователей привлекают почти исключительно новые языки в связи с прикладными задачами. Сопоставление, проводимое отдельно для каждого уровня языковой структуры, может опираться на описательную или структуральную методику. Но в любом случае конечной целью его обычно является установление возможностей преобразования языковых систем в процессе перевода или установление степени близости отдельных элементов и целых систем в изучаемом втором и родном языках как основы при подготовке учебных материалов для преподавания иностранного языка.

В частности, слова любых двух синхронически сопоставляемых языков с точки зрения их предметно-логической отнесенности могут находиться в отношениях либо эквивалентности (чаще -- относительной, в пределах специальных областей лексики -- также абсолютной), либо безэквивалентности. Учитывая, кроме того, соотношение звуковой (или графической) стороны эквивалентных слов и соотношение их синтагматических, речевых характеристик, можно далее разграничить синхронические межъязыковые категории абсолютной и относительной синонимии, омонимии и паронимии. Роль межъязыковых синонимов играют слова обоих языков, полностью или частично совпадающие по значению и употреблению (и, соответственно, являющиеся эквивалентами при переводе). Межъязыковыми омонимами можно назвать слова обоих языков, сходные до степени отождествления по звуковой (или графической) форме, но имеющие разные значения. Наконец, к межъязыковым паронимам следует отнести слова сопоставляемых языков, не вполне сходные по форме, но могущие вызвать у большего или меньшего числа лиц ложные ассоциации и отождествляться друг с другом, несмотря на фактическое расхождение их значений. В свою очередь межъязыковые синонимы можно разделить на внешне сходные (до степени отождествления в процессах соприкосновения и сопоставления языков) и внешне различные. Безэквивалентная лексика, как правило, имеет специфическую внешнюю форму, хотя и здесь возможны случаи межъязыковой омонимии и паронимии .

Псевдоинтернациональные слова - лексические единицы в разных языках близкие по форме, но отличающиеся по значению. Их также называют "ложными друзьями переводчика ". В конце 60-х годов был издан даже специальный словарь таких "ложных друзей". Псевдоинтернациональные слова также возникли в результате заимствования, но при этом либо слово было заимствовано не во всех значениях, а лишь в одном, либо два языка заимствовали из какого-то третьего одно и то же слово, но в разных значениях, либо, наконец, в процессе заимствования слово претерпевает коренное переосмысление .

В практике переводческой и лексикографической работы, а также преподавания иностранных языков особые трудности представляют межъязыковые относительные синонимы сходного вида, а также межъязыковые омонимы и паронимы. Все эти семантически несколько разнородные случаи объединяет то практическое обстоятельство, что слова, ассоциируемые и отождествляемые (благодаря сходству в плане выражения) в двух языках, в плане содержания или по употреблению не полностью соответствуют или даже полностью не соответствуют друг другу. Именно поэтому слова такого типа получили во французском языкознании название faux amis du traducteur -- „ложных друзей переводчика". Данный термин, закрепившийся во французской, а отсюда и в русской лингвистической терминологии, имеет то преимущество перед параллельно употребляемыми немецким и английским описательными оборотами (irrefuhrende Fremdworter, misleading words of foreign origin), что он может быть отнесен к любым словам соответствующего типа, не сводя их к более частному случаю -- иностранным словам, выступающим в данной роли. Совершенно неточным представляется наименование данной категории слов только «межъязычными омонимами», изредка встречающееся в литературе. Наконец, менее удачно и предложенное лингвистами Мичиганской школы название (deceptive cognates ) - (обманывающие когнаты), так как термин «когната» традиционно ассоциируется в языкознании с общим происхождением слов в родственных языках, в то время как рассматриваемая группа слов определяется чисто синхронически, независимо от их происхождения .

Как отмечает лингвист Л.И. Борисова, в разных языках возникло множество других названий для обозначения данной категории слов (например, в русском: ложные эквиваленты, межъязыковые омонимы, междуязычные (межъязыковые) аналогизмы, псевдоинтернационализмы, псевдоэквивалентные пары слов и пр.; во французском: piиges, traquenards, йpines, trahisons, mots perfides и др.) . Уместно привести высказывание P.А. Будагова, обосновывающего утверждение этого названия в русском языке: "Хотя словосочетание "ложные друзья переводчика" и длинно и слишком открыто, чтобы стать термином, оно все же терминируется за последние годы». Он аргументирует свою точку зрения тем, что это словосочетание не имеет равного и более краткого эквивалента, а также «открытость» термина кажется ему привлекательной, так как напоминает о возможных ловушках в переводе . По мнению Л.И. Борисовой, название «ложные друзья переводчика» обладает тем преимуществом, что точно характеризует переводческое явление, при котором происходят ложные отождествления международных аналогизмов .

Известно, что в конце 60-х начале 70-х годов советскими учеными были проведены фундаментальные исследования данной категории слов. В работах В.В. Акуленко (1969, 1972), К.Г.М. Готлиба (1966, 1972), В.Л. Муравьева (1969, 1974, 1985) были представлены основные теоретические положения, касающиеся ложных эквивалентов. В то же время ими были составлены словари и пособия «ложных друзей переводчика». В них рассматриваются несовпадения слов, близких по звучанию и написанию, но семантически или по употреблению несхожих в разных языках .

Наиболее полное определение понятию «ложные друзья переводчика » дает А.В. Федоров: «Ложный эквивалент - слово, полностью или частично совпадающее (или близкое к нему) по звуковой или графической форме с иноязычным словом при наличии полной этимологической общности между ними, но имеющими другое значение (или другие значения) при известной смысловой близости (отнесенности к одной сфере применения)» .

Принципиально следует различать «ложные друзья переводчика», в устной и письменной формах речи. Это требование обязательно в случае сопоставления языков с различными письменностями или, напротив, в случае языков с общей письменностью, но фонематически несходной лексикой. Для русского и английского языков с их сходными видами письма, находящимися в закономерных соответствиях, данное разграничение фактически может не проводиться, хотя степень, до которой сопоставляемые лексемы отождествляются двуязычными лицами, и здесь оказывается несколько различной в каждой из форм речи, а в определенных случаях отождествление разноязычных слов вообще имеет место только в одной из форм речи (например, русск. гейзер и англ., geyser ["gi:za] «газовая колонка для ванны» сходны только в написании) .

По мнению Р.А. Будагова, «ложные друзья переводчика» представляют большую опасность в письменной речи. Он аргументирует это тем, что в устном переводе можно «обойти» трудное или не совсем ясное слово, а на письме это недопустимо. Поэтому проблема «ложных друзей переводчика» выступает как проблема, прежде всего письменной речи, хотя с ней должен считаться и устный переводчик .

Особого внимания в этой области заслуживают работы В.В. Акуленко, давшего обоснование "этой широкой, семантически разнородной двуязычной категории". Автором проанализированы источники появления "ложных друзей переводчика". Они являются результатом взаимовлияний языков. В его работах уточняются понятия "ложных друзей переводчика", "интернационализмов" и "псевдоинтернационализмов", которые многими авторами не разграничивались и использовались как взаимозаменяемые. Ученый характеризует "ложные друзья переводчика" как семантически разнородную категорию слов, включающую интернациональную лексику /межъязыковые относительные синонимы сходного вида/, псевдоинтернациональные слова /межъязыковые омонимы/ и межъязыковые паронимы. В его работах дается аргументированное описание всех трех групп слов, составляющих категорию "ложных друзей переводчика". В работах В.В.Келтуяла подчеркивается положение о том, что расхождение смыслового содержания параллельных интернациональных слов в разных языках представляет собой естественный и неизбежный процесс, связанный с развитием общества.

На большом фактическом материале автор показывает, что каждое интернациональное слово проходит в соответствующем языке свой путь семантического развития. Семантическая эволюция интернациональных слов протекает в разных языках по-разному. Она обусловлена спецификой лексико-семантической системы конкретного языка. Некоторые различия в смысловой структуре интернациональных слов разных языков являются естественными и закономерными и не меняют интернационального характера интернационализмов .

Исторически «ложные друзья переводчика» являются результатом взаимовлияний языков, в ограниченном числе случаев могут возникать в результате случайных совпадений, а в родственных, особенно близкородственных, языках основываются на родственных словах, восходящих к общим прототипам в языке-основе. Их общее количество и роль каждого из возможных источников в их образовании оказываются различными для каждой конкретной пары языков, определяясь генетическими и историческими связями языков.

В английском и русском языках слова этого рода в подавляющем большинстве случаев представляют собой прямые или опосредствованные заимствования из общего третьего источника (часто это интернациональная или псевдоинтернациональная) лексика или параллельные производные от таких заимствований. Значительно меньше представлены результаты собственно англо-русских языковых контактов: слова английского происхождения в русском языке и русского происхождения в английском, хотя среди заимствованных слов этой группы иногда наблюдаются существенные расхождения со словами-образцами, затрудняющие носителям языка-источника понимание, казалось бы, „своего” слова в другом языке .

Количество, степень расхождения и распределение по частям речи «ложных друзей переводчика» различны для различных пар языков. Но, в любом случае, их состав является в общем одним и тем же для носителя каждого из двух сопоставляемых языков, несколько различаясь лишь в плане межъязыковой паронимии.

В английском и русском языках „ложные друзья переводчика”, насчитывающие несколько тысяч слов, встречаются в пределах четырех частей речи: существительных, прилагательных, наречий и глаголов. В большом числе случаев в данной роли выступают не единичные слова, а все представители соответствующих словообразовательных гнезд. Естественно, для лиц, владеющих основами второго из языков, ложные отождествления имеют место лишь в сфере одинаковых частей речи: так, существительные ассоциируются с существительными и т. д., омонимия же частей речи, как правило, не вызывает затруднений. С семантической точки зрения вводящими в заблуждение оказываются слова, принадлежащие к аналогичным или смежным семантическим сферам или, во всяком случае, могущие оказаться в сходных контекстах; явно случайно совпадающие лексемы, по сути не встречающиеся в одинаковых контекстах (типа англ., rock «скала» -- русск. рок), не вызывают ложных ассоциаций. Расхождения в парах «ложных друзей переводчика» могут намечаться в понятийном содержании, реалиях, стилистических характеристиках и лексической сочетаемости; на практике все эти типы расхождений нередко переплетаются .

В расхождениях понятийного, предметно-логического содержания ложно, отождествляемых английских и русских слов сказывается своеобразие классификаций явлений, свойств и отношений объективного мира, характерных для семантики каждого языка. Так, например, англ., agony выражает широкое понятие о душевных и физических страданиях и их проявлениях, что отражается в англо-русском словаре как:

• 1) предсмертные муки, агония (например, agony of death, mortal agony);
• 2) сильнейшая физическая боль, мука; как в примере из Дж. Голсуорси: "...Dartle seized his wife"s arm, and... twisted it. Winifred endured the agony with tears in her eyes, but no murmur...";
• 3) внезапное проявление, взрыв, приступ чувств(а), как в agony of fear «приступ страха»;
• 4) сильная душевная борьба, отчаяние, горе, как в "Не is in agony because of this conflict of ideas". Русское же слово агония означает лишь предсмертные физические муки (англ., throes of death, death-struggle). Английское слово artist передает понятие о представителе искусства в широком смысле слова и, в частности, о представителях некоторых конкретных видов искусства:
• 1) представитель искусства, артист, художник вообще, как в a creative artist, a literary artist и т.д.; ср. у О. Уайльда: "Last night she was a great artist. This evening she is merely a commonplace mediocre actress",
• 2) живописец, график, как в illustrations by the best artists; переносный характер имеет значение 3) мастер своего дела, как в an artist in words „мастер писать". Русское слово артист передает понятие, прежде всего о профессиональном (отсюда -- и о самодеятельном) актере, что соответствует английским словам actor (о драматическом артисте, артисте кино), artiste (о профессиональном музыканте, танцовщике, артисте комедии, эстрады); особо передаются сочетания артист балета -- ballet-dancer, артист оперы -- opera-singer. На втором месте стоят значения: художник вообще, представитель искусства (ср. artist ) и переносное, разговорное мастер своего дела (ср. artist и выражение a good hand in (at) something).

Даже в терминах типа англ., revolution -- русск. революция, представляющих классический образец международных слов с одинаковым во многих языках значением, намечается специфика, как в основных, так и в производных значениях. Английское слово (оставляя в стороне его омоним со значениями «вращение», «оборот») означает любое полное изменение строя общества, системы управления обществом, перемену правительства, а также полную перестройку, коренное преобразование чего бы то ни было. В англо-русском словаре первое из этих значений отражается как:

• 1) революция (о прогрессивных коренных переворотах в общественно-экономических отношениях), например, в the Revolution -- английская революция XVII в., the French Revolution -- французская революция XVIII в., the October Revolution -- об Октябрьской социалистической революции;
• 2) государственный переворот, захват власти, как в a palace revolution «дворцовый переворот»;
• 3) политическое или (переносно) иное восстание, бунт; например, у А. Кронина так названо выступление группы младших врачей против поборов их начальника: "But listen, darling, we"re going to start a revolution". Второе значение отражается в англо-русском словаре в виде двух эквивалентов:
• 4) перестройка, ломка, переворот, революция в каком-либо деле, как a revolution in science «переворот в науке», the industrial revolution «промышленная революция»;
• 5) перемена, изменение, как в примерах из У. Теккерея (...the whole course of events underwent a peaceful and happy revolution) и Р. Стивенсона ("/ hope that our sympathy shall survive these little revolutions undiminished"). Значения же русского слова революция соответствуют лишь в первом и четвертом случаях значениям слова английского .

Исключительное значение для правильного понимания значения слов имеет учет их системных связей. Так, если значение русского слова роман можно понять лишь в противопоставлении словам повесть, рассказ, новелла и пр. (где основой противопоставления служит степень охвата отражаемых жизненных явлений, а отсюда -- большая или меньшая форма прозаического произведения), то англ., romance как термин литературоведения означает прозаическое или поэтическое повествование героически-приключенческого или романтически-любовного плана в противоположность novel -- прозаическому реалистическому бытовому произведению (основа противопоставления здесь -- степень реалистичности, «приземленности» сюжета). Значение англ. medicine проявляется лишь в свойственном английской традиции противопоставлении терапии, хирургии, акушерства, стоматологии, санитарии и гигиены (в частности, ученые степени отдельно присваиваются в этих областях, имея при этом различную ценность; ср., напр. Bachelor of Medicine, сокр. М. В. и Bachelor of Surgery, сокр. Ch. В. и т. д.); medicine, кроме общего значения «медицина», в английском языке означает именно терапию, поэтому первая из вышеназванных степеней переводится как «бакалавр терапии». Слово же медицина означает только совокупность наук о болезнях человека, их лечении и предупреждении (в отличие от ветеринарии) и не может быть механически уподоблено его английскому аналогу.

На примере последней пары слов можно легко проиллюстрировать также то общее правило, что расхождения особенно увеличиваются в сфере переносных значений: так, английское слово medicine в своих переносных значениях означает:

• 1) жидкое лекарство, принимаемое внутрь, микстуру (в отличие от injection, lotion, medical preparation, pill, ointment и пр.),
• 2) колдовство, магию (у отсталых народов),
• 3) талисман, амулет; русское же слово медицина имеет совершенно иное переносное просторечное значение "медик, врач, врачи (собирательно)", что переводится на английский язык как physician, разговорное doctor или фамильярное doc в единственном или множественном числе .

Степень семантических расхождений оказывается неодинаковой в различных частях речи: наиболее специфичны значения прилагательных и, нередко еще более, наречий. Часто невозможно вывести семантические расхождения в словах данного гнезда, относящихся к одной части речи, зная расхождения в словах, относящихся к другой части речи. Например, прилагательные absolute и абсолютный полностью или почти полностью совпадают в большинстве значений и взаимозаменимы при переводе, но отсюда не следует, что такое же соотношение существует между наречиями absolutely и абсолютно: английское слово даже в основном значении, сближающимся с русским абсолютно, не всегда соответствует русскому аналогу по соображениям лексической сочетаемости (так, to absolutely agree „без возражений согласиться”, to vanish absolutely "полностью исчезнуть" и т. п.) и имеет три специфических значения (безусловно, несомненно, в грамматике -- независимо, разговорное --да, конечно); русское же слово в объединяющем оба аналога значении может переводиться английским лишь в меньшинстве случаев (нередко передаваясь словами entirely, perfectly, totally, utterly), с оттенком "вообще" при отрицании передается как at all, а с оттенком "вполне" -- как quite, помимо чего значит "безотносительно" (irrespectively; in absolute terms и пр.). В случаях же типа really -- реально семантическая близость, наблюдающаяся в прилагательных (real -- реальный), полностью исчезает .

Следует возразить против распространенного мнения о том, что якобы семантика русских слов, сходных с английскими, в том числе и интернационализмов, как правило, является более бедной сравнительно с их английскими аналогами. Такое соотношение характерно только для некоторых случаев, когда русский специальный термин сопоставляется с английским словом, сочетающим терминологические и нетерминологические значения. Но наряду с этим встречается немало иных, в том числе противоположных случаев. Между тем, данное убеждение, наряду с некоторыми другими причинами, приводит к существенному обеднению описания русских слов в русско-английских словарях, нередко рекомендующих переводить весьма сложное по семантике русское слово только одним, внешне сходным, но семантически лишь относительно пригодным аналогом.

Значительное место среди "ложных друзей переводчика" занимают случаи межъязыковой омонимии и паронимии. При этом межъязыковая омонимия всегда обратима, т. е. воспринимается как таковая носителями обоих языков. Она может возникать непосредственное ходе соприкосновения и сопоставления языков (например, англ., mark -- русск. марка или англ., family -- русск. фамилия, полностью омонимичные в современном употреблении), нередко в межъязыковые омонимические отношения вовлекаются и внутриязыковые омонимы: так, если англ., crab I "краб и др." и русск. краб являются межъязыковыми относительными синонимами сходного вида, то англ., crab II "дикая яблоня" и crab III "уклон, крен" омонимичны по отношению к первому английскому слову, а отсюда и к его русскому аналогу. Межъязыковые паронимы также могут быть двусторонними и обратимыми, т. е. вводящими в заблуждение носителей обоих языков; это особенно часто имеет место в случаях, когда межъязыковая паронимия основывается на паронимии внутриязыковой: например, английские слова specially -- especially или, в меньшей мере, concert -- concerto вызывают затруднения у самих англичан, а отсюда, естественно, и у русских, ассоциируясь в русском языке со словами специально и концерт. Как правило, однако, межъязыковая паронимия является односторонней. Так, смешение слов типа intelligence -- intelligentsia, history -- story, mayor -- major, principled -- principal возможно для русского, устанавливающего аналогии со словами интеллигенция, история, майор, принципиальный, но не для англичанина. И наоборот, только англичанин может смешать русские пары слов типа стандарт -- штандарт, фарс -- фарш, пенсия -- пансион по аналогии к словам standard, farce, pension .

Расхождения в предметно-логическом содержании английских и русских "ложных друзей переводчика" в ряде случаев связаны с расхождениями в самой жизни народов. В этом случае неизбежны комментарии о реалиях, без которых любые чисто языковые сопоставления будут неполноценными. Например, русскому переводчику необходимо знать для понимания слова academy, что так называются:

• 1) специальные школы для взрослых (academies of music, of riding и т. д.),
• 2) училища, занимающие промежуточное положение между средней и высшей школой (military, naval academies),
• 3) в прошлом -- частные школы для детей богатых родителей (типа Miss Pinkerton"s academy for young ladles у У. Теккерея). Поэтому неточно употреблять это слово, говоря о советских вузах и высших военных учебных заведениях, которые лучше называть colleges.

Существенную роль играют также обычаи словоупотребления, иногда (но необязательно) связанные с расхождениями реалий. Например, для правильного употребления русского слова ректор английский переводчик должен знать, что так именуется в СССР глава любого высшего учебного заведения (ср. англ., president, principal, vice-chancellor), тогда как применительно к английской высшей школе термином rector называют только глав шотландских университетов и руководителей двух из колледжей Оксфорда (Exeter и Lincoln Colleges) .

Нередко расхождения в значениях английских и русских слов связаны с новыми явлениями, характерными для современной действительности; в этом случае особенно важно, чтобы при переводе учитывалась степень знакомства носителей английского языка с соответствующими явлениями. Так, более сложным для английского читателя представляется не установление соотношения значений англ., decade "десятилетие" -- русск. декада "десятидневка", а усвоение нового факта советской жизни -- десятидневных общественных кампаний, называемых декадами, в частности десятидневных празднований достижений литературы и искусства одного из народов СССР (англ., ten-day campaign или ten-day festival). Соотношение слов brigadier -- бригадир ясно лишь лицам, знающим формы организации труда в СССР (в производственных бригадах -- crews, work-teams, откуда бригадир -- team-leader, crew-leader) и систему британских воинских званий (Brigadier -- бригадный генерал, промежуточный чин между полковником и генерал-майором). В некоторых случаях неточное понимание реалий становится не единичным недоразумением, а традиционной ошибкой лексикографов, а отсюда и многих переводчиков .

Кроме того, возникает необходимость учета возможных расхождений стилистических характеристик ассоциируемых слов. Такие расхождения могут сопутствовать частичным семантическим различиям, но встречаются и в словах с одинаковыми значениями. Поэтому нельзя полностью понимать слово и правильно пользоваться им, не зная его функционально-стилистической и эмоционально-экспрессивной окрасок, а в ряде случаев и ограничений в месте и времени его употребления. Наиболее часто встречаются в англо-русских сопоставлениях расхождения в функционально-стилистических окрасках, т. е. в допустимости употребления слов преимущественно или исключительно в определенных стилях речи. Например, даже в сходном значении "совещание специалистов" англ., consultation и русск. консультация не вполне совпадают, так как первое слово стилистически нейтрально, а второе имеет книжный характер. Еще более заметны стилистические расхождения в словах типа bark "лодка" -- барка, где первое является классическим поэтизмом, а второе стилистически нейтрально. Стилистическое расхождение делает многие слова абсолютно невзаимозаменимыми при переводе .

Существенным типом стилистических расхождений являются и различия в оценочных, эмоционально-экспрессивных окрасках. Если английское слово compilation "собирание, составление" вполне нейтрально в данном отношении, то русск. компиляция имеет оттенок неодобрительности, означая "несамостоятельную работу, основанную на механическом использовании чужих материалов". Эмоционально-экспрессивно выраженные окраски особенно часто проявляются в переносных значениях: примером может служить употребление таких русских слов, как субъект, тип, фрукт, элемент, экземпляр в значении "человек, личность". Все эти слова, кроме закрепленности за непринужденно-разговорной или даже фамильярно-обиходной речью, характеризуются отчетливой неодобрительной окраской, которую при переводе на английский язык приходится передавать разнообразными отрицательными эпитетами при словах individual, person или стилистически более выразительных: fellow и даже devil.

Нередки оценочные расхождения, иногда социально обусловленные, в общественно-политической лексике: так, в реакционных буржуазных кругах стран английского языка слово propaganda нередко ассоциируется с понятием "ложь", "обман общественного мнения". Один из персонажей романа австралийской писательницы Д. Кыосак "Жаркое лето в Берлине", американский журналист, говорит: "Да, это именно то, ... что мы называем "информацией", когда это исходит от нас, и "пропагандой", когда это делают другие" (гл. X). То же относится к английскому слову propagandist. "В англо-саксонском обществе, -- пишет Леонард Доуб, -- верный способ оскорбить, унизить или разоблачить человека -- это назвать его пропагандистом" (Leonard W. Doob, Public Opinion and Propaganda, N.-Y., 1949, стр. 231) . Правда, в словоупотреблении прогрессивной журналистики данные слова свободны от неодобрительной окраски и могут употребляться в положительных контекстах, означая распространение и углубленное изучение каких-либо идей, учений, а также лиц, занятых соответствующей работой. Вполне нейтрально и не зафиксированное большинством словарей значение слова propaganda "уговоры, убеждение", широко представленное в современной английской и американской литературе. Русские же слова пропаганда, пропагандист нейтральны в эмоционально-экспрессивном отношении и могут употребляться в самых разнообразных контекстах. В последние десятилетия они все шире употребляются применительно к современной действительности в значении "распространение знаний, культурных ценностей" (в сочетаниях типа пропаганда научных знаний, педагогическая пропаганда, пропаганда искусства, пропаганда художественной литературы и т. п.); впрочем, первые случаи синонимического употребления слов просветитель и пропагандист восходят еще к XIX веку .

Оценочные окраски могут проникать даже в терминологию общественных наук, отражая различия в идеологии и социальной действительности стран обоих языков. Такие юридические термины, как англ. speculation -- русск. спекуляция, в основном сходны по семантике, но принципиально расходятся в оценочных окрасках. Известный английский юрист Д. Притт заметил: "Спекуляция" (speculation)... со всей определенностью не трактуется в британском праве, хотя и может привести человека либо на скамью подсудимых, либо в палату лордов; русский же термин "спекуляция" (speculatsie), мало, по существу, отличный по значению, встречается в списке преступлений, перечисленных в Уголовном кодексе... Характерны специфические оценочные напластования, нередко связанные с особенностями истолкования значений, в некоторых заимствованиях, которыми обменялись оба языка. Например, в отличие от русского слова указ "постановление правительственного органа" (англ. ukase -- о русской истории; decree, edict -- о современной советской действительности), англ., ukase в применении к жизни стран английского языка означает "произвольный, деспотический акт" и имеет негативный оттенок. В отличие от вполне нейтрального businessman, что соответствует русскому деловой человек, русск. бизнесмен имеет отрицательную окраску, означая беспринципного дельца.

Наконец, нельзя пройти мимо временных и местных ограничений в употреблении "ложных друзей переводчика". Русское баталия не только употребляется в несколько отличных от английского battle значениях: оно встречается в буквально том же значении, что и английское слово battle ("битва, сражение"), но только в языке XVIII века -- начала XIX века. Многие трудности связаны со спецификой употребления английских слов в различных странах, прежде всего в Великобритании и в США. Тривиален пример с термином gasoline, обозначающим в Великобритании "газолин", а в Америке "бензин". Следует упомянуть также случай с расхождением значений терминов, означающих крупнейшие числа, в британском и американском вариантах английского языка. Английский язык Великобритании, ориентирующийся здесь на немецкий образец, употребляет слова billion, trillion, quadrillion, quintillion в значении миллиона во второй, третьей, четвертой и пятой степени. Английский язык США, ориентирующийся здесь на французский образец, употребляет эти слова в значении миллиона, умноженного на 10 3 , 10 s , 10 9 , 10 12 . Это делает данные слова в их британском понимании "ложными друзьями" в отношении русского языка, вследствие чего при переводе, пользуясь этими словами, приходится учитывать страну, являющуюся источником или местом назначения переводимого текста .

Различия в лексической сочетаемости соответствующих русских и английских слов создают значительные трудности при изучении языков и при переводе, но, как правило, не находят достаточного отражения в двуязычных словарях. При этом предполагается, что такие трудности практически всегда преодолимы при обычном (не машинном) переводе, т. к. переводчик, опирающийся на свое языковое чутье, „чувствует”, в каких сочетаниях допустимы рекомендованные в словаре слова. Это, в основном, верно применительно к родному языку, но обычно в значительно меньшей степени относится к языкам иностранным. Положение осложняется тем обстоятельством, что предпочтение, отдаваемое тому или иному слову в данном сочетании, не может быть обосновано ничем, кроме традиции. Например, слова industry -- индустрия в значении "промышленность" совпадают по значению, но первое далеко не всегда переводится вторым, так как если социалистическая, капиталистическая, современная, тяжелая, легкая, машиностроительная -- индустрия или промышленность звучат одинаково правильно, то, согласно нормам русского литературного словоупотребления, можно говорить только об автомобильной, атомной, бумажной, газовой, горной, добывающей, консервной, мукомольной, нефтяной, обрабатывающей, пищевой, рудной, содовой, стеклодувной, строительной, ткацкой, электротехнической, энергетической и пр. промышленности, но не индустрии. Расхождения в сочетаемости делают не вполне взаимозаменимыми при переводе даже такие явно синонимичные интернационализмы, как англ., international (автор не говорит о местных оттенках в употреблении этого слова в США и Канаде) -- русск. интернациональный: в русском языке наряду со словом интернациональный в том же значении употребляется слово международный, традиционно предпочтительное в подавляющем большинстве сочетаний, тогда как английское слово не знает ограничений в лексической сочетаемости и употребляется во всех случаях, где оно уместно по значению .

Присравнении английского и русского языков можно выявить значительное количество слов, имеющих сходное написание или звучание. В основном эти заимствования - либо из одного языка в другой, либо - что чаще - обоими языками из третьего, общего источника: как правило, ла­тинского, греческого, французского (parliament, diplomat, method, theory, organization, etc.). Слова такого рода могут как помогать, так и мешать переводчику. Помощь они оказывают в тех случаях, когда за внешним сходством стоит совпадение значений. Независимо от контекста слово zinc будет переводиться как цинк, chameleon как хамелеон, panorama как панорама, a classical music как классическая музыка. Такую лексику принято называть интернациональной. Не следует недооценивать ее роль в переводе. Для изу­чающего язык эти слова как бы служат опорами, на которых строится смысл текста. Обратите внимание на то, как много сходных с русскими лексических единиц, в предложе­нии, взятом из журнальной статьи:

The logic and strategy behind the U.S. Administration proposals were that the country might, over time, be willing to reduce drastically, perhaps someday to eliminate, its garrisons on this territory.

Однако, будучи заимствованным другим языком, слово может обрести новые значения, его семантическая структура может полностью измениться. Не исключены и чисто случайные совпадения. Такие слова принято называть псевдоинтернациональными . Во французском языке они получил название faux amis du traducteur - «ложные друзья переводчика». В той же мере, в какой интернациональная лексика служит подспорьем переводчику, псевдоинтернациональ­ная может являться помехой - вводить в заблуждение, толкать к разного рода оплошностям иошибкам. «Ложные друзья» не так опасны, когда их значения настолько расходятся со значениями сходных с ними русских слов, что бли­жайший контекст исключает возможность неправильного понимания, а следовательно, и перевода. Никому не придет в голову переводить to read a magazine как читать магазин или to lay smb under an obligation как положить кого-либо под облигацию. Любой учащийся сам или с помощью слова­ря переведет эти словосочетания как читать журнал или связать кого-либо обязательством. Но эти же слова в дру­гом окружении могут не свидетельствовать так явно о своем смысловом несходстве с русским «двойником»: I like this magazine, I have no obligations.

В устной речи сама экстралингвистическая ситуация не­редко подсказывает правильный смысл. При переводе пись­менного текста мы лишены такой дополнительной опоры. Однако магия внешнего сходства слов настолько велика, что даже опытные переводчики подчас, подпадая под нее, допус­кают ошибки. Для начинающего переводчика псевдоинтер­национальная лексика особенно опасна. Возможно, опреде­ленную помощь ему окажут следующие напутствия:

1) нельзя забывать о том, что у ряда слов в обоих языках сходство чисто формальное - у них нет ни одного общего, пересекающегося значения. При этом контекст зачастую не подает сигналов о том, что напрашивающееся по аналогии «соответствие» - ложное. В основном это бывает следстви­ем того, что разноязычные «аналоги» принадлежат к одно­му кругу понятий. К примеру, английское слово decade и русское декада означают определенный отрезок времени, но первое - десятилетие, а второе - десять дней. Английс­кое biscuit и русское бисквит относятся к гастрономической сфере, но первое - это сухое печенье, галета, а второе - выпечка из сладкого сдобного теста. Вот еще несколько при­меров:

She has a very fine complexion.. У нее чудесный цвет лица (а не «комплекция»).

The work is done accurately. Эта работа выполнена точно (а не «аккуратно»).

Well, he must be a lunatic. Он, должно быть, сумасшедший (а не «лунатик»).

This is a literal translation of the text. Это буквальный перевод текста (а не «литературный»).

This boy is very intelligent. Это очень умный мальчик (а не «интеллигентный).

2) еще большую опасность несут в себе слова, которые при наличии общего значения с соотносимыми с ними русскими словами имеют и другие значения, не присущие последним. Например, fiction - это не только фикция, но и художественная литература, беллетристика, false – это не только фальшивый, но и ошибочный, искусственный (o волосах, зубах), officer - это не только офицер, но и чиновник, полицейский, капитан на торговом судне и т. д. Такая лексика составляет большую часть «ложных друзей nepеводчика» и поэтому требует особого внимания. Страховкой от ошибок может быть лишь очень внимательный анализ контекста и проверка всех значений слова по словарю. Приводимый ниже пример - иллюстрация того, насколько необходимо пристально вчитываться в оригинал, чтобы выбрать нужное значение слова и увязать все звенья текста:

The African nation of Togo has sent more physicians and professors to France than France has sent to Togo.

Эта, на первый взгляд, кажущаяся очень простой фраза содержит в себе две «ловушки». Даже миновав первую - слово physician, которое означает врач, доктор (а не физик), - можно попасть во вторую и перевести: «Африканское государство Того отправило больше врачей и профессоров во Францию, чем Франция в Того». Однако логическая неувязка даже в рамках внутрифразового контекста должна насторожить переводчика: ведь врач может быть профессором и наоборот (т. е. одно понятие включает в себя другое, которое, соответственно, является частным случаем первого). Английское предложение не содержит в себе этого логического сбоя, так как слово professor имеет и значение преподаватель. Дополнительное подтверждение правильности выбора именно этого значения содержится в другом месте той же самой статьи, посвященной утечке умов из развивающихся стран:

Young physicians, nurses, engineers and teachers are abandoning poor countries for richer ones.

В этой же группе «ложных друзей переводчика» есть немалое количество слов, у которых общее с русским сход­ным словом значение не является основным, ведущим, оно менее частотно и находится на периферии словарной статьи: novel - это в первую очередь роман и гораздо реже новелла; partisan - это сторонник, приверженец и значительно реже партизан; sympathetic - это сочувственный, полный со­чувствия и исключительно редко симпатичный и т. д. Фак­тор частотности надо принимать во внимание, нередко он играет не последнюю роль в выборе нужного соответствия в переводе.

3) очень часто, даже в тех случаях, когда в контексте реализуется как раз то значение, которое является общим для английского и русского слов, приходится отказываться от одноименного соответствия из-за различных норм сочета­емости в русском языке. К примеру, если Administration of the US переводится как администрация США, то coalition Administration как коалиционное правительство. При переводе целиком состоящего из интернациональных слов сло­восочетания theoretical and organizational defects желательно из соображений более привычной, естественной сочетаемос­ти заменить последнее слово: теоретические и организационные просчеты (промахи). Иногда - опять-таки под давлением норм сочетаемости - в переводе удобно воспользоваться готовыми клише: "...the general and his fellow-officers" «...генерал и его товарищи по оружию»; "...unpopular nature of the KKK bands" «...дурная слава ку-клукс-клановских банд».

Использование подобных устойчивых сочетаний придает переводу естественность звучания и в какой-то мере компенсирует возможные стилистические потери в других участках текста.

4) нельзя упускать из виду, что одноименные соответствия в обоих языках могут иметь разную эмоционально-оценочную окраску. Так, до недавнего времени слово бизнесмен в русском языке несло в себе отрицательный заряд, хотя в английском языке, из которого оно было заимствовано, употребляется в основном нейтрально. Поэтому в переводах часто приходилось пользоваться сочетанием деловые люди, представители деловых кругов.

Семантическая структура английского слова nationalism представлена как значением с отрицательными коннотациями (3) - национализм - так и значениями с явно выраженной положительной оценкой - национальное самосознание; namриотизм, стремление к национальной независимости:

The long Huk struggle, furt hermore has nourished а broad rebirth of nationalism among Philippines.

Длительная борьба Кукбонг возродила в филиппинцах стремление к национальной независимости.

5) к последнему примеру примыкают случаи, когда выбор нужного соответствия в переводе диктуется экстралингвистическими факторами и переводчику необходимо обладать теми же фоновыми знаниями, которыми располагают читатели оригинала. Ведь слово может иметь не только лингвистический контекст - оно живет и в контексте определенной эпохи и культуры. За сходной оболочкой в разных языках могут стоять различные понятия, связанные с жизнью и историей данной страны. У носителей русского языка слово революция связано, в первую очередь, с представлением о событиях 1917 года, у англичан the Revolution - происшедшим в 1688 году свержением с престола Якова II, уамериканцев - с войной за независимость 1775-1783 гг. Во избежание ложных ассоциаций в переводе нередко приходится отказываться от внешнего сходного соответствия и использовать обозначение, явное и недвусмысленное для читателей:

The American Revolution was, in truth, a closeparallel to the wars ofnational liberation thathave erupted in thecolonial and semi-colonialregions of the present…

Война за независимость в Америке - прямой прототип национально-освободительных войн в колониальных и полуколониальных странах в настоящее время...

Но в другом контексте - и это опять перекликается с последним примером из предыдущего параграфа - слово revolution реализует свое другое значение, зарегистрирован­ное в словаре, с коннотациями отнюдь не положительными:

The revolution in Chile was headed by Pinochet.

Переворот в Чили возглавил Пиночет.

Экстралингвистика и учет фоновых знаний читателя оп­ределяют выбор варианта и в следующем случае: "...the counter-revolutionary organization was set up to suppress the Negro-poor white alliance, that sought to bring democracy to the South in the Reconstruction period...".

По-видимому, не каждому читателю будет понятно, что такое период Реконструкции, хотя в специальной истори­ческой литературе это сочетание переводится именно так. Здесь предпочтительнее перевод, несущий в себе разъясне­ние, - в таком случае любой читатель получит необходи­мый для понимания объем информации: «...эта контррево­люционная организация была создана плантаторами юга для подавления совместной борьбы негров и белых бедняков, которые добивались установления демократии на юге после отмены рабства...».

В другом случае наличие фоновых знаний у переводчика поможет ему правильно перевести такое сочетание, как The Emancipation Proclamation - название закона об отмене раб­ства, который был принят правительством президента Лин­кольна. С «эмансипацией» в нашем понимании этого слова оно не имеет прямых связей, поэтому вероятность ошибки здесь не исключена.

Из всего сказанного нетрудно заключить, что данная груп­па лексики требует повышенного внимания со стороны пере­водчика. Тщательный анализ контекста - как узкого, так и широкого, - словари и энциклопедии могут обезопасить «ложных друзей переводчика» и даже превратить их в на­стоящих друзей.

Задание №1

Прочтите английское толкование приводимых ниже слов - «ложных друзей переводчика». Переведите иллюстрирующие их при­меры:

Примечание. Английское слово толкуется лишь в тех своих значе­ниях,

Классификация «ложных друзей переводчика»

Изучению межъязыковых соответствий в русском и английском языках посвящены работы многих лингвистов (Акуленко В.В., Борисова Л.И., Гуревич Т., Агузарова К.К. и др.).

Познакомившись с их работами, я выяснила, что к «ложным друзьям переводчика» относятся межъязыковые относительные синонимы сходного вида, а также межъязыковые омонимы и паронимы. Что же это такое?

Межъязыковые синонимы - это слова обоих языков, полностью или частично совпадающие по значению и употреблению (Акуленко В.В., 1969, 371) - например, английское слово «artist» - представитель искусства в широком смысле слова, а русское «артист» передаёт понятие прежде всего о профессиональном актёре.

Межъязыковые омонимы - это слова обоих языков, сходные по звуковой (или графической) форме, но имеющие разные значения (например, англ. «mark» и русское «марка»; англ. «family» и русское «фамилия») (там же).

Межъязыковые паронимы - это слова, не вполне сходные по форме, но могущие вызвать ложные ассоциации и отождествляться друг с другом, несмотря на фактическое расхождение их значений (например, английские слова specially - especially, concert - concerto вызывают затруднения у самих англичан, и, конечно, у русских, ассоциируясь со словами «специально» и «концерт») (Акуленко В.В., 1969, 372).

Все эти случаи объединяет то обстоятельство, что слова, ассоциируемые и отождествляемые в двух языках, в плане содержания или по употреблению не полностью соответствуют или даже полностью не соответствуют друг другу. Кроме перечисленных групп, выделяют так называемые интернационализмы - полностью совпадающие по значению слова.

Мы уже говорили о том, что по-настоящему системное и широкое изучение межъязыковых соответствий началось с 1928 года, с работы М. Кесслера и Ж. Дерконьи, которые выделили два типа «ложных друзей переводчика:

• 1. «полностью ложные» со сходной орфографией и расходящейся семантикой;
• 2. «частично ложные» со сходной орфографией и в основном с общей семантикой.

Анализ литературы по данному вопросу позволил нам сделать вывод о том, что частично ложными друзьями переводчика являются, в основном, синонимы, в свою очередь имеющие два типа расхождений по предметно-логическому содержанию (4):

• 1) Русское слово совпадает с английским не во всех значениях, а лишь в одном из них. Обычно это происходит в том случае, когда английское слово было заимствовано в русский язык лишь в части своих значений. Эта группа охватывает большое количество слов и представляет значительные трудности при переводе. Например, перешедшее в русский язык из английского языка слово "митинг" употребляется лишь в одном значении, а соответствующее английское слово meeting может обозначать также "собрание, заседание, встреча, дуэль и т. д. Английское слово record помимо значения "рекорд" может означать «летопись, репутация, протокол, запись и т. д.». Слово nation широко употребляется в английском языке и, как правило, означает не «нация» (это слово в русском языке используется как социально-экономический термин), а «народ, страна, государство и т. д.».
• 2) У русского слова имеются значения, отсутствующие у его английского соответствия. Это бывает обычно тогда, когда слово заимствовано в обоих языках из какого-то третьего языка. Например: auditorium - аудитория. В английском языке оно употребляется лишь для обозначения помещения, а не людей, слушающих какое-либо выступление как в русском языке.

К полностью ложным относятся в основном межъязыковые омонимы. Это русские и английские слова, сходные по форме, и имеющие совершенно различные значения. Например: “actual” - ложный аналог "актуальный" - правильный перевод «действительный»; “intelligence” - ложный аналог "интеллигенция" - правильный перевод «ум».

Лингвисты также говорят о том, что в сопоставляемых языках существуют слова, которые не вполне сходны по форме, но могут вызывать у большинства людей ложные ассоциации и отождествляться друг с другом, несмотря на фактическое расхождение их значений. Это так называемые межъязыковые паронимы . Например, «curious», «specifically» или типичный только для нашей школы пример: английское слово “begin” у некоторых учащихся ассоциируется с фамилией учителя трудового обучения «Бедин».

Как отмечают некоторые исследователи, к «ложным друзьям переводчика можно также отнести и английские и русские интернациональные слова. Ярким примером являются слова «affair» и его русский ложный аналог «афера». В русском языке слова «афера» имеет отрицательную окраску, тогда как английское слово «affair» является стилистически нейтральным (4).

Существенную роль играют также обычаи словоупотребления , иногда связанные с расхождениями реалий. Например, для правильного употребления русского слова «ректор» англичанин должен знать, что так именуется в России глава любого высшего учебного заведения (ср. англ, president, principal, vice-chancellor), в то время как в английской высшей школе термином «rector» называют только глав шотландских университетов и руководителей двух из колледжей Оксфорда (Exeter и Lincoln Colleges).

Точно также англ. «assistant professor» в университете это не ассистент, а доцент. Коллектив преподавателей в высших учебных заведениях США и Англии называется «faculty», что нельзя смешивать с нашим факультетом, отделением университета, по-английски это переводится обычно как department, реже - school . И только отдельные старейшие университеты свои факультеты по традиции продолжают называть словом faculty . Англ. aspirant - это вообще человек, добивающийся чего-либо, стремящийся к чему-либо (значение, которое восходит к лат. aspirans (aspirantis), поэтому оно вполне может встретиться в непонятном для нас контексте: presidential aspirans `кандидат на пост президента", который, правда, воспринимается немного архаично. В англоязычном варианте рус. аспирант - это postgraduate (student).

Говоря о межъязыковых соответствиях, нельзя не упомянуть о том, что существуют некоторые общие типы отношений в пределах «ложных друзей переводчика».

• 1. Первый тип отношений: в одном языке слово имеет более общее значение, чем в другом языке. Слово «идиома» в русском языке осмысляется как термин, обозначающий «неразложимый оборот речи». В английском слово idiom возможно и в общем («язык») и в специальном («неразложимый оборот речи») значениях.
• 2. Второй тип отношений: однозначность в одном языке, многозначность -- в другом. Прилагательное «галантный» в русском языке имеет одно значение - «изысканно вежливый», а в английском “gallant” многозначно, часто означает «отважный, доблестный»: “gallant soldier” -- «доблестный воин». Затем - «красивый, блестящий», “gallant show” -- «красивое зрелище».
• 3. Третий тип отношений: лексически свободное значение в одном языке и лексически несвободное значение в другом языке. Так, слово «идея» не одинаково «ведет себя» в разных сочетаниях тех или иных языков. В английском “idea” в определенных словосочетаниях получает значение «представления»: “to give an idea of smth.” -- «дать представление о чем-либо», “to form an idea of smth.” -- «составить представление о чем-либо».

Таких типов отношений в сфере «ложных друзей переводчика» гораздо больше, и этому можно посвятить отдельную работу.

Все лингвисты сходятся во мнении, что хотя вопрос о "ложных друзьях переводчика" привлекает внимание многих специалистов по переводу и по преподаванию иностранного языка, детальное обследование этой категории слов для подавляющего большинства языков отсутствует. Если не касаться кратких, более или менее случайных списков в отдельных статьях и учебных изданиях, здесь можно назвать, по сути, только двуязычные словари на материале французского и английского, испанского и французского, немецкого и французского, испанского и русского, английского и русского, русского и польского языков.

Проанализировав все доступные нам источники, мы приходим к выводу , что, поскольку слово может иметь различные значения, при переводе предложения необходимо из этих многих значений слова выбрать одно. При отборе этого значения нужно исходить из общего содержания мысли, заключенной в данном предложении, также как из стиля, жанра и общего содержания переводимого текста.

Трудности при переводе или "Ложные друзья переводчика"...

Введение

История перевода уходит своими корнями в глубокое прошлое, к тем далеким временам, когда начался распад праязыка на отдельные языки, и люди, владевшие несколькими языками, стали востребованы в качестве посредников между представителями разных языковых общин. Однако, по ряду причин, статус самостоятельной науки перевод приобрел лишь в начале ХХ столетия. В современных условиях, когда происходит стремительное расширение международных связей и интенсивный обмен информацией, переводоведение по мере своего развития охватывает все большее количество проблем и спорных положений.

В последние десятилетия резко возрос интерес исследователей к категории слов, объединенных общим названием «ложные друзья переводчика» (калька с фр. faux amis du traducteur). Эти слова представляют собой межъязыковые относительные синонимы, омонимы и паронимы сходного вида. При переводе данной категории слов могут иметь место ложные отождествления, поскольку межъязычные аналогизмы обладают некоторой графической, фонетической, грамматической, а зачастую и семантической общностью. Анализ примеров «ложных друзей переводчика» показывает, что самое большое количество ошибок появляется при переводе интернациональной лексики. Интернациональные параллели легко отождествляются при переводе, поскольку они имеют общую смысловую структуру. В результате таких отождествлений нередко возникают ложные эквиваленты из-за того, что в их смысловых структурах наблюдаются и существенные различия, о которых переводчик порой просто забывает.

Определение межъязыкового явления «ложных друзей переводчика»

Категория слов, известная под названием «ложные друзья переводчика», представляет особые трудности в практике переводческой работы. Роль межъязыковых синонимов играют слова обоих языков, которые частично или полностью совпадают по значению и, соответственно, являются эквивалентами при переводе. Межъязыковыми омонимами называются слова обоих языков, имеющие сходство по степени отождествления звуковой (или графической) формы, но различающиеся по значению. Наконец, к межъязыковым паронимам относятся слова сопоставляемых языков, которые не являются полностью сходными по форме, но, как правило, вызывают при переводе ложные ассоциации, несмотря на фактическое расхождение их значений.

Следует проводить принципиальное различие между «ложными друзьями переводчика» в устной и письменной речи. Это требование является обязательным при сопоставлении языков с совершенно различными письменностями или, наоборот, языков с общей письменностью, но фонематически несходной лексикой.

В историческом плане «ложные друзья переводчика» представляют собой результат взаимного влияния языков, в некоторых случаях могут возникать как следствие случайных совпадений, а в близкородственных языках основываются на словах, восходящих к общим прототипам в праязыке.

«Ложные друзья переводчика» как переводческая проблема

При изучении и использовании иностранного языка мы зачастую переносим наши языковые привычки на другую языковую систему, что способствует появлению ложных аналогий. Изучение «псевдоинтернациональных» слов позволяет переводчику избежать многих ошибок, вызванных различием их значения при существующем сходстве их формы.

В английском и русском языках категория «ложных друзей переводчика» насчитывает несколько тысяч слов, которые ограничиваются четырьмя частями речи: существительными, глаголами, прилагательными и наречиями. «Ложные друзья переводчика» могут ввести в заблуждение не только начинающих, но и уже профессиональных переводчиков. Даже если смысловая структура высказывания кажется переводчику понятной и очевидной, на самом деле оно может иметь совсем иное содержание. В качестве примера можно привести простую английскую поговорку: It is a long lane that has no turning. Казалось бы, ее перевод на русский язык вполне может быть дословным: «Это длинная дорога, которая никуда не сворачивает». Но именно здесь переводчик сталкивается с «ложным другом». Смысл, заложенный англичанином в эту пословицу, совершенно иной, довольно странный для русскоговорящего человека: «Дорога, которая никуда не сворачивает, была бы такой длинной, что и существовать не может» или «Не может быть, чтобы в конце долгой дороги не было поворота». По аналогии, трудности могут возникнуть и при переводе другой английской поговорки: It is a good horse that never stumbles. На первый раз взгляд, перевод также прост и очевиден: «Это хороший конь, который никогда не спотыкается». На самом деле ее смысл заключается в следующем: «Конь, который никогда не спотыкается, должен быть настолько хорошим, что подобных коней вообще не бывает. Конь о четырех ногах и то спотыкается». При этом неправильно полагать, что подобные ошибки означают недостаточно хорошее владение иностранным языком. Согласно современной теоретической лингвистике, в большинстве случаев владение вторым языком не бывает безукоризненным, а абсолютно правильное параллельное использование двух языков представляется лишь абстракцией. Следовательно, большинство людей, владеющих языками, может в той или иной степени допускать ошибки при переводе. По этой причине именно практика перевода играет огромную роль в исследовании данного явления.

Не стоит забывать переводчику и об опасности «буквального перевода», который, благодаря некоторым исследователям, получил в наши дни широкую трактовку. Так, например, еще в 1949 году российский лингвист и переводчик Я.И. Рецкер рассматривал буквализм только как перевод по внешнему (графическому или фонетическому) сходству, а уже в 1970 году другой выдающийся российский лингвист В.Г. Гак разделил буквализм на лексический, фразеологический, грамматический и стилистический.

Известный переводчик Р.К. Миньяр-Белоручев полагал, что, исходя из признаков, лежащих в основе этого явления, следует различать:
– элементарные буквализмы, при которых устанавливаются ложные связи между сходными буквенными и графическими знаками двух языков (например: “magazine” – «магазин» вместо «журнала»);
– семантические буквализмы, когда устанавливаются ложные звуковые связи двух языков в результате перевода слова или словосочетания по их семантическим компонентам или основному значению без учета речевой ситуации (например: “to take the chair” – «занять стул», вместо «председательствовать»; “Ivanov speaking” – «говорит Иванов», вместо «Иванов слушает»);
– грамматические буквализмы, при которых в двух языках устанавливаются прямые ложные связи между способами исходного языка (например: “headphones” – «наушники», а не «головные телефоны»).

Псевдоинтернационализмы в роли «ложных друзей переводчика»

При сравнении английского и русского языков можно выявить большое количество слов, имеющих сходное звучание или написание. В основном эти слова являются либо заимствованиями из одного языка в другой, либо − обоими языками из третьего, общего источника: как правило, латинского, греческого или французского. Ярким примером такого заимствования служат следующие слова: parliament, diplomat, theory, method, organization, etc. Подобные слова могут как помогать, так и мешать переводчику. Если слова имеют не только внешнее сходство, но и одинаковые значения, то они, несомненно, будут помогать при переводе. К таким словам можно отнести, например, английские zink (цинк), panorama (панорама), chameleon (хамелеон). Подобная лексика называется интернациональной. Ее роль в переводе достаточно важна, так как для человека, изучающего иностранный язык, эти слова служат опорой, на которой строится смысл текста.

Однако, существует и псевдоинтернациональная лексика, которая может стать помехой для переводчика и способствовать появлению разного рода ошибок. «Ложные друзья» не представляют большой опасности при переводе, если их значения существенно расходятся со значениями похожих русских слов. В таком случае, ближайший контекст исключает возможность неправильного толкования слова или словосочетания. Так, даже учащийся, еще плохо владеющий иностранным языком, никогда не переведет фразу “to read a magazine” как «читать магазин», поскольку в русском языке подобное словосочетание лишено всякого смысла.

Для начинающего переводчика псевдоинтернациональная лексика представляет особенную опасность. По этой причине необходимо учитывать следующие рекомендации:

1. Переводчику следует всегда помнить о том, что ряд слов в обоих языках имеет чисто формальное сходство, за которым не стоит общее для них значение. Например, английское слово “decade” означает «десятилетие», тогда как русское «декада» имеет значение «десять дней». Английское слово “biscuit” и русское «бисквит» обозначают кондитерские изделия, однако, в первом варианте − это «сухое печенье, галета», а во втором – «сладкая выпечка из сдобного теста». Английское слово “stool” при всем сходстве с русским словом «стул» переводится как «табуретка». И таких примеров множество.

2. Еще большие трудности при переводе представляют слова, которые помимо наличия общего значения с русскими словами имеют совершенно отличные, не присущие последним, значения. К примеру: “false” − это не только «фальшивый», но и «ошибочный, искусственный (о волосах, зубах)»; “conductor” – не только «кондуктор», но и «дирижер»; “figure” – не только «фигура», но и «цифра»; “production” – не только «продукция», но и «производство»; “professor” – не только «профессор», но и просто «преподаватель», и т.д.

Подобная лексика требует особого внимания переводчика, поскольку составляет большую часть его «ложных друзей». Избежать серьезных ошибок при переводе можно только с помощью тщательного анализа контекста и проверкой всех значений слова по словарю.

В этой же группе «ложных друзей переводчика» можно отнести и значительное количество английских слов, у которых общее значение с русским сходным словом не является основным, а напротив, оно менее распространено и находится в конце словарной статьи. В качестве примера можно привести следующие слова: “partisan”, основное значение которого «сторонник, приверженец» и значительно реже «партизан»; “sympathetic” - «сочувствующий», «полный сочувствия» и крайне редко «симпатичный»; “novel” – прежде всего «роман» и гораздо реже «новелла», и т. д.

Кроме того, существует определенная категория слов, которая имеет большое сходство с русскими словами, однако, их значения совершенно различны. Так, английское слово “velvet” означает не «вельвет», а «бархат»; “satin” – не «сатин», а «атлас»; “fabric” – не «фабрика», а «ткань»; “clay” – не «клей», а «глина»; “accord” – не «аккорд», а «единодушие, согласие». Список таких слов может быть очень длинным.

3. Переводчику не следует забывать и том факте, что за сходной оболочкой в разных языках могут стоять различные понятия, имеющие отношение к истории данного государства.

Так, слово «революция» у русскоговорящих связано, прежде всего, с событиями 1917 года, “the Revolution” у англичан – со свержением с престола короля Якова II в 1688 году, у американцев − с войной за независимость 1775-1783 гг.
Во избежание ложных ассоциаций в процессе перевода зачастую приходится отказываться от внешнего сходства таких слов и использовать понятное для читателей обозначение:

The American Revolution was, in truth, a close parallel to the wars of national liberation that have erupted in the colonial and semi-colonial regions of the present… Война за независимость в Америке − прямой прототип национально-освободительных войн в колониальных и полуколониальных странах в настоящее время…

Таким образом, из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что данная группа лексики требует особого внимания со стороны переводчика. Во избежание неправильной трактовки слов и словосочетаний из категории «ложных друзей переводчика» необходимо проводить тщательный анализ контекста, а также использовать словари, энциклопедии и другую справочную литературу.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Не подлежит сомнению тот факт, что перевод является очень древним видом человеческой деятельности. Одной из значительных трудностей в работе переводчика можно считать межъязыковое явление под названием «ложные друзья переводчика». Этот феномен представляет огромный интерес для переводчиков и лингвистов, поскольку данная категория слов может вводить в заблуждение даже профессионалов в сфере переводоведения, владеющих языком на высоком уровне.

Как уже было сказано ранее, данное межъязыковое явление появилось в результате взаимного влияния двух родственных языков. «Ложные друзья переводчика» представляют собой, так называемые омонимы и паронимы, т.е. пары схожих по написанию или произношению слов в двух языках, которые зачастую имеют и общее происхождение; тем не менее, они различаются по своему значению. В работе были приведены примеры наиболее характерных ошибок, возникающих при переводе. Особое же внимание было уделено категории «ложных друзей» под названием «псевдоинтернационализмы». Исходя из этого, были предложены рекомендации начинающим переводчикам, направленные на избежание возможного искажения семантики переводимого текста.

Несмотря на достаточную изученность данной темы в переводоведении, она остается актуальной и требует еще более тщательного исследования.

В словарь русского языка было введено много заимствований. Все они привычно звучат для русскоязычной аудитории. Бизнес, кастинг, офис, компьютер – приобретения последних десятилетий.
Для изучения иностранного языка это кажется удобным, ведь такие слова не нужно учить – мы их уже знаем.
Однако, в такой обманчивой «знакомости» таится коварство. Часто мы используем иностранные слова, которые на своем родном языке значат совсем другое.
Лингвисты придумали им меткое название – ложные друзья переводчика.

Немного терминологии

Впервые неформальный термин «false friends» появился в 1928 году благодаря языковедам М.Кёсслеру и Ж.Дероккиньи.
Среди ученых принято формальное определение – межъязыковые паронимы. Оно означает пару слов в двух языках (или двух диалектах внутри языка), похожих по написанию и/или произношению, но отличающихся по смыслу.
Межъязыковые омонимы – одна из разновидностей «ложных друзей», способная ввести переводчика в заблуждение.
Русско-английских ложных друзей переводчика насчитывается уже более тысячи.

Откуда слова-ловушки пришли к нам?

Часто языковая пара имеет одни корни. Так, многие «ложные друзья» переводчика в английском языке образовались из-за заимствований из других языков.
Наглядный пример – английское слово pathetic. Оно имеет мало общего с русским прилагательным «патетический». В русскую речь оно пришло из древнегреческого и означает «страстный», «эмоциональный».
Англичане же придают ему совершенно другой смысл – «убогий», «жалкий», «ничтожный». В английский язык слово попало из латинского, куда прежде пришло из древнегреческого. После всех этих переходов значение изменилось.
Однако, не всегда можно объяснить сходство общей этимологией. Иногда простое совпадение рождает забавные примеры.
Шведы называют своих бабушек murmur.
Вонявка (voňavka) по-чешски означает духи.

Межъязыковые паронимы

Посмотрите, какой любопытный пример из жизни предоставили современные технологии.
Notebook – тетрадь, блокнот, но не портативный компьютер. Правильно говорить – laptop. Если англичанин или американец услышит, к примеру, словосочетание designer’s notebook, то он сразу представит себе блокнот, а не портативный компьютер дизайнера. Да, существует выражение «notebook computer». Но так не говорят. Это – длинно и неудобно.
Встречаются слова, которые имеют несколько значений, а в русском языке закрепилось только одно, при этом – не самое основное. Продемонстрируем на примерах.
Concrete по-английски означает бетон, но у него есть второе значение – «конкретный». Однако, у носителей более употребим его синоним – specific. Concrete для них – чаще бетон.
Argument – преимущественно значит спор. Иногда это слово используется как аргумент. Хотя происходит это редко, потому что у этого значения есть популярный английский аналог reason.

Внутриязыковые паронимы

Феномен «false friends of translators» способен создать дополнительные трудности в переводческой практике даже на внутриязыковом пространстве.
Покажем на примере.
Для русскоязычного человека лифт означает подъемный механизм. Для англоговорящей аудитории lift означает подъемную силу (авиационный термин), действие «подниматься». При этом британцы знакомы с обоими смыслами, хотя второй употребляют редко. А вот для американцев лифт – это elevator. Вас могут не понять.
Для разных представителей англоговорящего сообщества – британцев, американцев или австралийцев – значения одних и тех же слов могут не совпадать.

Примеры ложных друзей переводчика

Camera – фотокамера; неверный перевод: камера (помещение)
Data – данные, информация; неверный вариант: дата
Detail – подробность; никогда: деталь
Family – семья; неверный вариант: фамилия
List – список; неправильно: лист
Magazine – журнал; неправильно: магазин
Meeting – встреча, собрание, совещание, никогда: митинг (демонстрация, протест)
Prospect – панорамный вид; неправильный перевод: проспект
Patron – постоянный клиент, руководитель, покровитель; никогда: военный патрон

Настоящие друзья переводчика тоже существуют

Когнаты – языковые пары, имеющие общее происхождение и одинаковое значение.
Они — настоящие друзья переводчика, предсказуемые, без подвоха.
Примеры «translator’s true friends»:
technology – технология
strategy – стратегия
computer – компьютер
Иногда этимология слова «подсказывает» правильный перевод.
Так, sympathy имеет греко-латинские корни и состоит из элементов sym — (вместе) + pathos (чувство). Легко догадаться, что оно означает. Правильно – сочувствие, сострадание.

• Запомните несколько основных десятков русско-английских пар
• Опирайтесь на контекст
• Стиль и жанр текста подскажут верное значение
• При переводе английских текстов учитывайте неоднородность англоговорящего сообщества
• Изучите перечень словарей для данной категории и всегда держите их под рукой